Стремление к экспериментаторству было свойственно Брюсову всегда. Жизнь, в том числе и личная, становилась своего рода сценой. На ней разыгрывались спектакли, результаты которых потом «заносились» в произведения. В кружке символистов Брюсов играл роль выразителя темных сил (одна из его поэтических масок — древнескандинавский бог Локи) в противовес светлому богу (Белому). Заявка на ипотеку через риелтора условия помощи при получении ипотеки.

В поэзии этого периода совершенно отчетливо определяется приоритетная роль темы по отношению к другим техническим средствам стиха; импрессионистичность соседствует с относительной «вещностью» (поэмы «Замкнутые», «Мир»); сочетаются противоречивые тенденции рациональности и чувственности, воли и стремления отдаться во власть стихийных начал. Д. Максимов выделяет два направления, в которых протекает внутренняя жизнь лирического героя Брюсова: «нисхождение» и «восхождение», иначе говоря, самоотдача сумрачным силам «страшного мира» и волевое противостояние, самоутверждение [4, 130]. Последнее преобладает в зрелом творчестве Брюсова, в том числе и в третьем его периоде, в течение которого созданы «Зеркало теней» (1912), «Семь цветов радуги» (1916), «Девятая камена» (1916-17), «Последние мечты» (1917-19).

После революции Брюсов организовал и возглавил Высший литературно-художественный институт. В 1919 году вступил в РКП(б), факт, подчеркивающий его стремление преодолеть замкнутость, присоединиться к новому обществу, в котором, как ему казалось, возможно воплощение героического идеала, долгое время занимавшего воображение поэта. В творчестве происходит поворот к «научной поэзии» (сборники «Дали» (1922), «Меа» (1924)). Идею Рене Гиля о возможности таковой Брюсов поддерживал уже давно. Однако стихи эти были перегружены именами и терминами, а открытия, воспеваемые поэтом, быстро старели.

С «научной» эпопеей Рене Гиля «Euvre» была связана идея Брюсова о создании грандиозного поэтического цикла «Сны человечества», в котором должны были воплотиться формы лирики всех времен и народов: австралийских туземцев, египтян, ранних христиан, немецких романтиков, французских символистов и даже жителей легендарной Атлантиды. Этот замысел не был осуществлен в полном объеме, что, однако, не отменяет блестящего стилизаторского таланта Брюсова, написавшего продолжение «Египетских ночей» Пушкина и, кстати, предложившего использовать при публикации собрания его сочинений метод девинации — досоздания черновиков и набросков. Роман «Огненный ангел», стилизованный под автобиографическую повесть XVI века, был воспринят одним немецким коллекционером как настоящий перевод древней рукописи.

Полезные статьи:

Сон и явь
Мотив сна является одним из самых распространенных в творчестве Д.И. Хармса, проявления его разнообразны: персонажи засыпают, просыпаются, часто мучаются от невозможности заснуть или наоборот проснуться, или остаться в состоянии бодрствов ...

Заключение.
В.Шкловский писал: “Владимир Маяковский не случайно так трудно строил сюжет своих поэм. Люди нашего времени, люди интенсивной детали – люди Барокко… Барокко, жизнь интенсивной детали, не порок, а свойство нашего времени”. В этих словах с ...

"У меня чахотка, не иначе..."
До сих пор спорят о том, был ли Чехову вполне ясен диагноз его болезни? И действительно, как мог Чехов, образованный врач, не увидеть у себя симптомы болезни и тем самым "просмотреть" ее? Над этим вопросом, по-видимому, задумыва ...