Разделы


Материалы » Былины киевского цикла, как исторический источник » Дунайская Русь в исторических источниках

Дунайская Русь в исторических источниках
Страница 1

Чем же объясняется столь тесная взаимосвязь русского эпоса с преданиями германских и славянских народов Средней Европы? Заимствование не объясняло уже того уровня, который раскрыл в своих работах Веселовский, – совпадения генеалогий героев. Но совпадение еще и географии тем более не может быть объяснено этим методом. В былинах масса черт, указывающих на Среднюю Европу как на прародину эпоса.

У кельтов существовал аналог культу голов и камней, воплощенному в «бел-горюч камушке» и вещей голове былины о Василии Буслаеве, у них была богатейшая традиция охоты за головами и изготовления из них кубков. Кельтские параллели имеет ритуальное самоубийство в былинах и погребение в дубовой гробнице. Особенно силен кельтский оттенок в теме священного правителя – описание палаты Владимира, и восходящее к нему описание палаты «царя русов» Ибн Фадланом почти полностью повторяет ирландские описания пиршественных покоев королей. Кельтские аналогии образу Апраксеи – самые богатые.

Привлекает внимание одно обстоятельство, обнаруженное С.И. Дмитриевое: на Средней Мезени, в древнейшем из очагов былинной традиции, бытовал обычай зажигать костры на холмах у деревень в ночь на первое мая. Обычай, обнаруженный Дмитриевой в твердыне «старой веры» и консерватизма, напоминал древнейший европейский обычай «майских костров» – кельтского Бельтайна и германского Вальпурнахт – подобия восточнославянского Купалы: те же прыжки через огонь, то же украшение ритуального дерева, та же ритуальная свобода общения полов, наконец, то же представление об этом дне как о дне могущества всяческой неведомой силы. Как раз Иван Купала в Поморье отмечался очень слабо. Восточная граница «майских костров» Европы, – Силезия и Галиция, где этот праздник назывался Турицами. Некоторые западные исследователи считают обычай «майских костров» определяющим признаком первоначального кельтского населения. Невозможно предположить, что древнейшие русские поселенцы застали на берегах Мезени кельтов, поэтому следует полагать, что они пришли в эти места из краев, где кельтский субстрат присутствовал. То есть из Средней Европы.

Среднеевропейские черты в социокультурной архаике былин вкупе с географией былин и рядом параллелей между ними и эпосом Средней Европы и, наконец, этнографическими особенностями населения древнейших очагов былинной традиции заставляют предположить, что какая-то группа населения пришла в Восточную Европу из Средней, принеся с собой свой эпос.

А.В. Назаренко собрал впечатляющую подборку упоминаний в средневековых верхненемецких документах некоей Руси на Среднем Дунае. В одной из грамот Людовика Немецкого упомянута «Русская Марка», располагавшаяся на южном берегу Дуная. Несколько северо-западнее в Дунай впадала речка Россмюль (Русская Мюль, ныне Гроссмюль). А.В. Назаренко выявил целый ряд топонимов и антропонимов, упоминающихся в верхненемецких средневековых документах, производных от слова «русский», «Русь».

Сам А.В. Назаренко объяснял появление этих топонимов активной торговлей с Киевской Русью, которую вели немецкие города на Верхнем Дунае. Но для этого русские торговцы с берегов Днепра должны были стать постоянными гостями в верховьях Дуная еще в 863 г., в то время как русы тогда еще не появились в Поднепровье. Первые достоверные греческие сообщения о русах относятся к этому же времени. Маловероятно, что топонимия, содержащая в основе этноним русь, оставлена заезжими купцами из Киевской Руси. Она – несомненный свидетель проживания в этом регионе славянского населения. Существуют и другие сведения о дунайской Руси, не укладывающиеся в концепцию Назаренко: венгерские документы XI века называют Имре Святого «герцогом русов»; Идриси, наряду с «тремя видами русов» Восточной Европы, называет и «других русов», живущих рядом со «страной Ункарайа», то есть Венгрией. Эти сообщения предполагают достаточно крупный заселенный русами край в Центральной Европе, а сообщение верхненемецких документов определяет расположение этого края. А.В. Назаренко, исходя из формы этнонима «русь» в верхненемецком языке, предположил, что этноним этот участвовал в верхненемецком передвижении согласных, что позволило ему датировать этот этноним временами не позднее VI–VII вв.

Дунайская Русь – реальность, неоднократно засвидетельствованная источниками. Э. Цельнер и А.Г. Кузьмин указывают на существование буквально в тех же местах в эпоху Великого переселения народов варварского «королевства» ругов (Ругиланд). Иордан прямо отделяет ругов от германцев. Само название «руги» встречается лишь у римлян, получавших сведения через посредство германцев, либо у латиноязычных германских авторов. Т.о., в слове «руги» можно видеть типичное данное со стороны название народа, возникшее через двойное посредство чуждых ему языков – германского и латинского.

Страницы: 1 2


Полезные статьи: